Интервью к Дню Защитника Отечества с иереем Евгением Костылевым.

Военное духовенство появилось в России в середине XVI века, а главными обязанностями священнослужителя в войсках являлись совершение богослужений, подготовка военных к исповеди и Причащению, наставление в истинах православной веры, а также духовное утешении больных и раненых. В современных Вооружённых Силах России подобной работой занимаются помощники командиров по работе с верующими. По данным Синодального отдела по взаимодействию с Вооружёнными Силами и правоохранительными учреждениями в настоящее время в российской армии существует 266 таких вакансий, из них занято 180. В Вятской епархии такое послушание несёт иерей Евгений Костылев.

— Отец Евгений, как Вы получили должность помощника командира по работе с верующими?

— Есть определённые требования к кандидатам, например, человек должен иметь высшее духовное образование и опыт работы с военнослужащими. Приветствуется, если кандидат сам служил в армии. Я вырос в посёлке Юрья-2. Отец в звании прапорщика служил техником в дивизии РВСН; в 1997 году он погиб при исполнении обязанностей военной службы. В 2002-м мы переехали на родину моей мамы в Слободской. Через год я поступил в Ульяновское гвардейское Суворовское военное училище, а по окончании СВУ был направлен в Военную академию войск РХБЗ (радиационной, химической и биологической защиты) в Костроме. Там я осознано пришёл к вере, стал посещать храм, общаться со священником, который окормлял академию. Появилось желание послужить Церкви, но батюшка предложил определиться с выбором немного позднее.

В 2011 году окончил военную академию с красным дипломом и по 2016 год служил в Курске командиром взвода РХБЗ и начальником отделения комплектования бригады РХБЗ. В это же время заочно учился в Курском государственном университете на кафедре теологии и религиоведения по специальности «религиоведение».

По окончании контракта вернулся с семьёй на малую родину. 12 июля 2016 года митрополит Вятский и Слободской Марк рукоположил меня в сан диакона, а 14 октября — в сан священника. С ноября 2016 года являюсь настоятелем строящейся церкви вмч. Георгия Победоносца в посёлке Мирном Оричевского района. По благословению владыки Марка духовно окормляю воинскую часть № 71316 и объект № 1205 по хранению и утилизации химического оружия, расположенные в Мирном. В мае 2017 года меня официально назначили помощником командира по работе с верующими.

— Какие обязанности у военного священника?

— Моя задача не в том, чтобы всех привести в Церковь (хотя хотелось бы это сделать), а в том, чтобы обеспечить конституционное право каждого гражданина РФ на исповедание религии. В основном работаю с новобранцами, потому что им тяжелее всего. Они и самые молодые, и в отличие от офицеров не могут покинуть часть, то есть круглосуточно пребывают в замкнутом коллективе, а это тяжело. В прошлом году два раза выезжал вместе с военнослужащими на сборы. Был в Казани и Астраханской области, жил в палатке пять дней. Ставили полевой храм, шесть человек там приняли Крещение. Кстати, есть такая особенность: когда прихожу в роту молодого пополнения, новобранцы обычно просят принести им крестики.

Два раза в год собирается духовенство нашего военного округа, чтобы поделиться опытом, познакомиться с новыми наработками. У меня в части тоже есть план работы, постоянно анализирую, что удалось сделать, а что нет.

— Чем, на Ваш взгляд, отличается служение военного священника в царской России и сейчас?

— В прежние времена в армейских частях обязательно были храмы. Священник сопровождал воинов в походах, у него был антиминс, чтобы можно было совершить Литургию в полевых условиях. Сан иерея тогда приравнивался к чину капитана, а протоиерея — полковника. Разница, конечно, есть, но принцип служения военного священника остался тем же — духовное укрепление и наставление воинов.

— Как поздравляете с Днём защитника Отечества своих прихожан-военнослужащих?

— В части в этот день проводится торжественное построение, зачитывается поздравительный приказ, обычно награждают кого-нибудь. Я говорю слово, потом служим молебен в храме Илии Пророка, который действует на территории части примерно с 1998 года. Раньше его окормляли священники из Спас-Талицы. Стараюсь служить там два раза в месяц. Зимой в церкви холодно: нет отопления, поэтому совершаем молебны и панихиды, а летом служим Литургию.

— Много военнослужащих посещает богослужения?

— У нас нет обязаловки: если ходят, то только по собственному желанию. На большие праздники — полный храм, это человек 30–40, в обычные дни — около десяти. Раньше, когда в этой части проходил армейскую службу выпускник Вятского духовного училища Владислав Губин, он помогал мне в храме, а теперь алтарничают ребята из гражданских.

— Скоро начнётся Великий пост. Возможен ли он в армейских условиях?

— Военнослужащим, а также людям, находящимся в заключении, больнице, то есть на казённом обеспечении, разрешается пост не соблюдать, вкушать то, что дают. Можно ограничить себя в чём-то другом, например, в пользовании интернетом, социальными сетями. Для некоторых удалить со своего телефона игры — настоящий подвиг. Во время поста, для этого нет никаких препятствий, нужно быть более усердным к добрым делам.

— Бывает, что постящиеся срываются, так или иначе нарушают пост. Есть ли смысл продолжать его?

— Конечно. Нужно покаяться и постараться исправиться. Упал — вставай, и так всю жизнь. Не надо опускать руки, считать, что всё потеряно. Награда бывает не по понесённым трудам, а по рождающемуся от них смирению.

— Расскажите про приход Георгиевского храма.

— Община появилась в Мирном в 2011 году, но официально приход зарегистрирован в 2016-м. В основном наши прихожане — люди зрелого, пожилого возраста. В молитвенную комнату у нас вмещается человек 35, а причастников на службе бывает около 30, то есть почти все причащаются, что очень отрадно. По большим праздникам люди и в коридоре стоят, а молебны в тёплое время года служим прямо перед строящимся храмом. На праздник Крещения Господня в Доме культуры, где нам предоставляют площадку для освящения воды, собирается под 300 человек. Всё это свидетельствует о том, что потребность в Боге, в храме, в молитве в посёлке есть. От многих слышал такие слова: мол, церковь достроите — будем туда ходить. Наш временный храм размещается в бывшем здании гостиницы; люди здесь раньше в теннис играли, и многим сейчас трудно перестроиться.

— Как обстоят дела со строительством Георгиевской церкви?

— Недавно к нам приезжал митрополит Марк со специалистами по изготовлению иконостаса, делали замеры, определялись с внешним видом. Будет высокий четырёхъярусный иконостас. Вятская епархия выделила средства на устройство потолка: в здании церкви гуляет ветер; чтобы сохранить тепло, нужно сделать потолок. Работы начнутся в ближайшее время. Также в планах укладка пола и электромонтажные работы. На данный момент вставлены окна и двери, покрашены стены в храме, проведён газ, сделано отопление. При церкви действует воскресная школа для взрослых. Для занятий с детьми пока нет педагогов, но у прихода сложились хорошие отношения с местной школой, и раз в месяц обязательно бываю у кого-нибудь на классном часе. Ещё протоиерей Николай Смирнов из Спас-Талицы ввёл здесь хорошую традицию служить молебен перед началом учебного года и перед выпускными экзаменами, так что два раза в год к нам приходят учащиеся.

— Работа со школьниками даёт свои плоды? Видите кого-нибудь из них потом на богослужении?

— Есть у нас один мальчик из четвёртого класса — пономарит. Его родные говорят, что хочет стать священником; посмотрим, что из этого получится. Остальные ребята тоже бывают на службе. В целом у них положительная реакция. Встречаю их, гуляя со своими детьми; все здороваются, как-то внутренне собираются, когда видят священника.

— А своих детей Вы воспитываете как папа-военный или папа-священник?

— И так, и так получается. Моя супруга — по образованию детский психолог, поэтому внимательно следит за их правильным воспитанием. Надеемся, что, когда вырастут, посвятят свою жизнь служению Отечеству, Богу и людям.